Окна изб ярко пылали пламенем топящихся печей; через улицу шмыгали бабы
с коромыслами на плечах; около деревенского колодца, кругом окованного льдом, слышались говор и суета; кое-где, у ворот, мужики, позевывая и почесываясь, принимались снаряжать дровнишки.
Из ворот по временам выходят
с коромыслами на плечах и, переваливаясь с ноги на ногу, проворно идут за водой краснощекие и совсем уже без талии, но с толстыми задами мещанские девки, между тем как матери их тонкими, звонкими голосами перебраниваются с такими же звонкоголосыми соседками.
Та же пустота везде; разумеется, ему и тут попадались кой-какие лица; изнуренная работница
с коромыслом на плече, босая и выбившаяся из сил, поднималась в гору по гололедице, задыхаясь и останавливаясь; толстой и приветливой наружности поп, в домашнем подряснике, сидел перед воротами и посматривал на нее; попадались еще или поджарые подьячие, или толстый советник — и все это было так засалено, дурно одето, не от бедности, а от нечистоплотности, и все это шло с такою претензией, так непросто: титулярный советник выступал так важно, как будто он сенатор римский… а коллежский регистратор — будто он титулярный советник; проскакал еще на санках полицеймейстер; он с величайшей грацией кланялся советникам, показывая озабоченно на бумагу, вдетую между петлиц, — это значило, что он едет с дневным к его превосходительству…
Извиваясь длинной лентой, полк одну за другой проходил улицы большого села. Авилов издали узнал дом, в котором он провел ночь. У калитки его стояла какая-то женщина
с коромыслом на плече, в темном платье, с белым платком на голове. «Это, должно быть, моя хозяйка, — подумал Авилов, интересно на нее взглянуть».
Неточные совпадения
Такая толчея устраивается около ручья следующим образом:
на двух опорах лежит свободно вращающийся валик, проходящий сквозь длинное
коромысло с неравными
плечами.
Но я испугался, побежал за нею и стал швырять в мещан голышами, камнями, а она храбро тыкала мещан
коромыслом, колотила их по
плечам, по башкам. Вступились и еще какие-то люди, мещане убежали, бабушка стала мыть избитого; лицо у него было растоптано, я и сейчас
с отвращением вижу, как он прижимал грязным пальцем оторванную ноздрю, и выл, и кашлял, а из-под пальца брызгала кровь в лицо бабушке,
на грудь ей; она тоже кричала, тряслась вся.
У нее через
плечо коромысло, а
на обоих концах
коромысла по большому ведру
с молоком; лицо у нее немолодое,
с сетью морщинок
на висках и
с двумя глубокими бороздами от ноздрей к углам рта, но ее щеки румяны и, должно быть, тверды
на ощупь, а карие глаза лучатся бойкой хохлацкой усмешкой.
Через полчаса, согнутая тяжестью своей ноши, спокойная и уверенная, она стояла у ворот фабрики. Двое сторожей, раздражаемые насмешками рабочих, грубо ощупывали всех входящих во двор, переругиваясь
с ними. В стороне стоял полицейский и тонконогий человек
с красным лицом,
с быстрыми глазами. Мать, передвигая
коромысло с плеча на плечо, исподлобья следила за ним, чувствуя, что это шпион.
Выйдя из ворот, он видит: впереди, домов за десяток,
на пустынной улице стоят две женщины, одна —
с вёдрами воды
на плечах, другая —
с узлом подмышкой; поравнявшись
с ними, он слышит их мирную беседу: баба
с вёдрами, изгибая шею, переводит
коромысло с плеча на плечо и, вздохнув, говорит...
Рыжов действительно срубил дерево по себе: через неделю он привел в город жену — ражую, белую, румяную,
с добрыми карими глазами и
с покорностью в каждом шаге и движении. Одета она была по-крестьянски, и шли оба супруга друг за другом, неся
на плечах коромысло,
на котором висела подвязанная холщовым концом расписная лубочная коробья
с приданым.
Китайцы разгуливали
с большими коробами, полными всевозможных товаров, которые они носили
на коромыслах, перекинутых через
плечи.